Белорусский институт системного анализа и информационного обеспечения научной сферы

Формирование инновационных систем в развивающихся странах и странах с переходной экономикой
Адрес документа: http://www.belisa.org.by/ru/izd/other/Forum/fr24.html

30 октября 2006 г.

[Материалы международного форума «Инновационные технологии и системы»: — Минск: ГУ «БелИСА», 2006. — 156 с.]

А.А. Орешенков
Витебский государственный технологический университет, Витебск

Концепция национальных инновационных систем (НИС) является вершиной теории инновационного развития экономики в современном ее звучании. Начало этой концепции положили в конце 1970-х годов исследования технологических систем К. Фримена, Д. Кларка и Л. Соете, а также работы по изучению диффузии нововведений С. Девиса, Э. Менсфилда и А. Ромео. Основы концепции НИС в середине 1980-х годов разрабатывались практически одновременно большой группой авторов разных стран. Лидерами этого направления стали профессор Колумбийского университета Р. Нельсон [1], шведский ученый Б. Лундвалл [2] и английский экономист К. Фримен [3].

Для Р. Нельсона центральными были проблемы государственной научной и технологической политики, ее возможностей и ограничений в современных НИС стран с разным уровнем развития. Р. Нельсон показывает, что сравнение опыта разных стран в исторически продолжительные периоды свидетельствует о том, что именно включение рыночных регуляторов в механизм государственной инновационной политики дает наиболее впечатляющие результаты.

Б. Лундвалл, опираясь на концепцию «национальных производственных систем» Ф. Листа и работу Фон Хиппеля о технологическом сотрудничестве между фирмами, исследовал взаимоотношения между производителями и потребителями новых знаний и технологий в пределах одного государства и сравнил основные характеристики складывающихся на этой основе инновационных систем в странах Северной Европы. Согласно представлениям Б. Лундвалла, технологическое взаимодействие фирм в процессе разработки технологий значительно чаще реализуется внутри страны и определяется особенностями ее институциональной структуры.

Особое внимание взаимодействию институциональных структур и технологий, их совместной роли в экономическом и социальном развитии уделял Д. Норт. При этом он исходил из того, что институты задают систему стимулов (положительных и отрицательных), направляя деятельность людей в определенное русло. Технология, с его точки зрения, задает только верхний предел достижимого экономического роста. В контексте институциональной теории это означает, что при нулевых трансакционных издержках увеличение объема знаний и их применения является ключом к потенциальному благосостоянию. Следовательно, главное, что упущено из анализа неоклассиков, — ответ на вопрос, почему научный и технологический потенциал, в принципе доступный всем, реализуется не полностью и почему образовалась такая огромная пропасть между богатыми и бедными странами [4]. Д. Норт показывает, что эволюция институциональных систем развитых стран по сравнению со странами «третьего мира» создала более разветвленные формальные структуры и механизмы поддержки структур, которые обеспечивают существование более эффективных рынков и относительно низких трансакционных издержек. В бедных странах плохо формализованные институты защиты прав собственности стимулируют функционирование неформальных, теневых секторов экономики, что сдерживает развитие самоподдерживающегося процесса контрактных отношений. Теоретик институционализма так описывает механизм консервации отсталости: «При наличии слабо защищенных прав собственности, недостаточного претворения законов в жизнь, наличия барьеров для вхождения в рынок, монополистических ограничений фирмы, стремящиеся к максимизации прибыли, склонны избирать краткосрочную стратегию и эксплуатировать небольшой основной капитал, а также сохранять малые размеры. Самыми выгодными занятиями становятся торговля, перераспределение или операции на черном рынке. Крупные фирмы с большим основным капиталом могут существовать только под покровительством правительства, пользуясь субсидиями и тарифной защитой и выплачивая обществу определенную компенсацию. Такое сочетание вряд ли может способствовать эффективности производства» [4].

К. Фримен, опираясь на выводы институциональной теории Р. Коуза и Д. Норта, продолжил исследование институционального контекста инновационной деятельности, подчеркивая, что НИС представляют собой своего рода сеть институциональных структур в государственном и частном секторах экономики, активность и взаимодействие которых инициирует, создает, модифицирует и способствует диффузии новых технологий. Обычно при сравнении структурных характеристик инновационных систем, а также внешних для них экономических условий национального развития и получаемых в итоге их взаимодействия результатов К. Фримен применял следующие основные критерии: 1) доля бюджета науки в ВВП; 2) доля промышленности в финансировании НИОКР; 3) развитие электронной промышленности; 4) уровень прямых иностранных инвестиций.

Мы воспользовались этими критериями для сравнения двух моделей НИС, которые применяются в развивающихся странах и странах с переходной экономикой (РАССПЭ). В таблице дана сводная характеристика НИС-1 и НИС-2.

Показатели инновационной деятельности и экономические условия национального развития в двух моделях НИС РАССПЭ

Индикаторы сравнения	НИС-1	НИС-2
1. Доля бюджета науки в ВВП	1–2%	Менее 1%
2. Доля промышленности в финансировании НИОКР	40–65%	Менее 30%
3. Развитие электронной промышленности	Быстрорастущая конкурентоспособная отрасль, ориентированная на экспорт	Стагнация отрасли, небольшой удельный вес продукции на экспорт
4. Уровень прямых иностранных инвестиций	Высокий	Умеренный

Нетрудно заметить, что хотя эти инновационные системы сфокусированы мысленно и представляют более или менее чистые типы, они имеют свои прообразы в реальности. НИС-1 близка к инновационной системе, сложившейся в странах Юго-Восточной Азии (Республика Корея, Тайвань, Сингапур и Гонконг). Так затраты на НИОКР в ВВП в 2000–2001 гг. в Республике Корея составили 2,96%, в Сингапуре — 2,11%, Тайване — 2,05% [5]. В этот же период доля промышленности в финансировании НИОКР в Республике Корея и Сингапуре составила соответственно 74,0 и 63,0% [5].

НИС-2 является эквивалентом инновационной системы, которая сложилась в странах Центральной и Восточной Европы. Здесь наукоемкость ВВП не превышает 1% (за исключением Чехии и Словении), исследования и разработки в частном секторе — 30% [5]. Объем прямых иностранных инвестиций в экономику 10 стран — новых членов ЕС — в 2005 г. составил 37,7 млрд долларов (для сравнения, только один Гонконг получил в 2005 г. 39,7 млрд долларов прямых иностранных инвестиций).

НИС-1 способна обеспечивать высокие темпы инновационного развития при следующих условиях: 1) изобилие инвестиционных ресурсов, возможности вовлечения в оборот дешевой рабочей силы низкой и средней квалификации; 2) низкие требования к экономической, экологической и техногенной безопасности; 3) нахождение на поздних фазах жизненного цикла высокотехнологичных товаров; 4) слабое развитие института интеллектуальной собственности.

НИС-2 также может обеспечивать высокие показатели инновационной деятельности, если она обеспечена инвестиционными ресурсами. При этом большинство промышленных фирм проводят НИОКР в небольших объемах, предпочитая получать новую технологию из-за рубежа.

НИС-1 и НИС-2 существенно разнятся по типу свойственного им роста. НИС-1 выигрывает в скорости реализации за счет нелегальных или полулегальных действий, нарушающих права интеллектуальной собственности компании-инноватора. По оценке В.И. Черенкова, размах этой деятельности наносит ущерб американским компаниям свыше 20 млрд долларов в год [6].

Для НИС-2 характерно скорее равномерное прямолинейное движение: переход от прямого управления к индикативному, увеличение объема новых знаний, развитие технологий, проведение прогноза технологического развития и определение на этой базе научно-технологических приоритетов.

Очевидно, что при общности институциональной основы — поддержка фундаментальных исследований, подготовка кадров, создание экономических стимулов для научной работы в частном секторе промышленности и сближение целей государственного и частного сектора в рассматриваемой области путем развития многосторонней кооперации — эти системы в известном смысле противоположны. Кроме того, нас интересует соответствие того или иного типа сложившимся условиям в экономике Республики Беларусь.

Проведенный анализ позволяет сделать вывод о том, что НИС-2 в большей степени способна обеспечить решение задач, предусмотренных НСУР-2020 и программой социально-экономического развития Республики Беларусь на 2006–2010 гг. Это обусловлено следующими основными факторами:

1. Ускорение экономического роста в Республике Беларусь должно происходить при принципиально новом его качестве (ставка на интеллектуальное развитие человека, его образованность, творческий потенциал). Подобная цель зафиксирована также в марте 2000 г. на заседании Европейского Совета в Лиссабоне в Программе создания инфраструктуры знаний, активизации инноваций и экономических реформ, модернизации систем социальной поддержки и реформы образования (так называемой Лиссабонской стратегии).

2. При реализации цели увеличения затрат на исследования и разработки к 2010 г. не менее чем в 3 раза по сравнению с 2005 г. показатель наукоемкости ВВП Беларуси сравняется с аналогичным показателем наиболее динамично развивающихся новых стран ЕС-25 (1,3–1,5%).

3. Вступление стран Центральной и Восточной Европы в ЕС повлечет за собой стремление стратегических инвесторов из стран Западной Европы переносить производство еще дальше на Восток. В силу наличия зоны свободной торговли стран СНГ, а также интеграционных объединений ЕЭП и ЕврАзЭС, создание производства на территории Республики Беларусь означает доступ к рынкам всех стран СНГ, в том числе к емкому рынку России. Этот факт способен стимулировать приток прямых иностранных инвестиций с учетом наличия в Беларуси квалифицированных трудовых ресурсов и среднеразвитой (по европейским меркам) производственной инфраструктуры

Литература:
1. Nelson R. (ed). National Innovation Systems. A Comperative Analysis. — Oxford: Oxford University Press, 1993.
2. Lundvall B.-A. (ed). National Systems of Innovation: Towards a Theory of Innovation and Interactive Learning. — L.: Pinter Publishers, 1992.
3. Freeman С. The National System of Innovation in Historical Perspective // Cambridge Journal of Economics. — 1995. — Vol. 19, № 1.
4. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики / Пер. с англ. А.Н. Нестеренко; предисловие и научная редакция Б.З. Мильнера. — М.: Фонд «Начала», 1997.
5. На пороге экономики знаний (мировая практика научно-инновационного развития) / Отв. ред. А.А. Дынкин, А.А. Дагаев. — М.: ИМЭМО РАН, 2004.
6. Черенков В.И. Международный маркетинг: Учебн. пособие. — СПб.: ИВЭСЭП, Знание, 2003.